Алексей Венедиктов: «Постепенно, очень пошагово режим Назарбаева выдавливает русский язык из пространства Казахстана»

 С. Бунтман― Бир сом, бир сум, бир манат – ты помнишь, на рубле было написано?

А. Венедиктов― Конечно.

С. Бунтман― И так далее. На 15-ти языках. Теперь на казахских деньгах будет все только по-казахски.

А. Венедиктов― Это очень важно и я об этом говорю уже несколько лет. Подвергают меня как Кассандру, девушку Кассандру насмешкам. Постепенно, очень пошагово режим Назарбаева выдавливает русский язык из пространства Казахстана. И людей, говорящих на этом языке в меньшей степени, но в большей степени русский язык. Надписи на казахских деньгах, на тенге на русском языке были с самого начала суверенитета Казахстана. Это конечно символический был акт. Вообще ну не надо, ну пусть будет – это называется. Нет, Казахстан строит свое национально-ориентированное государство, и ориентировано оно, с моей точки зрения, отнюдь не в сторону России. Оно ориентировано в сторону Китая. И если вы посмотрите и нарисуете ради интереса кривую роста и падения торговли, несмотря на то, что Казахстан входит в ЕврАзЭс с КНР, вас много чего удивит. И поэтому для меня это была неожиданность, я думаю, неожиданность была и для нашего МИДа. А для многих это неприятная неожиданность. Надо понимать, что эта политика, это выбранная политика Назарбаева, еще в свое время я помню, как он говорил о позиции Солженицына по поводу Северного Казахстана, который должен принадлежать России. И тогда президент Путин не опроверг, но как бы успокоил его, что мы не претендуем на Северный Казахстан. Потом случился Крым. И вот после Крыма мы увидели, как бешеными темпами внутри казахский язык начинает очень сильно вытеснять русский язык. Надпись на деньгах не самое главное, но самое символичное. И мы будем это наблюдать, когда это поколение лидеров уйдет, а придет другое поколение казахских лидеров. Более молодое, которое Советского Союза не помнит и к русскому языку относится настороженно. Так что, может быть, у нас есть из Казахстана в чате Ютуба наши слушатели или зрители. Если есть, ребята, ау. Можете подтвердить или опровергнуть для Сергея Бунтмана то, что я говорю. Это медленная поступательная гаррота. Удушение.

А. Венедиктов― Я хотел бы, чтобы жители Казахстана или те, у кого были или есть знакомые, родственники. Друзья, которые сейчас там переписываются. Имеют ли они новое движение, новые тенденции кроме денег.

С. Бунтман― Есть одна тема очень болезненная в истории для Казахстана. А не только как считают для Украины, это Голодомор.

А. Венедиктов― Да, это обидно было.

С. Бунтман― И уничтожение скотоводства в Казахстане. Страшные вещи.

А. Венедиктов― Вчерашнее заявление министерства иностранных дел России, которое начало говорить, что, в общем, все одинаково пострадали. И украинцы, и казахи, и русские области. И в принципе это верно. Но это было сделано настолько уничижительно для всех, кроме русских областей, то есть не столько для Украины, сколько для Казахстана. То это могло вызвать в казахском, скажем так, образованном обществе неприятие я бы сказал. Потому что это их трагедия. То есть трагедия, она делится между суверенными государствами. Нам все равно, что у вас было в русских областях. Мы сейчас говорим про свою историю. Или: нам все равно, что у вас в украинских землях, мы говорим про свою историю. И вчера МИД привел данные, от Голодомора, давайте назовем это слово, оно такое неуклюжее, но оно историческое. Семь миллионов умерших. Это признал российский МИД. Из них 2,5 миллиона приходится на нынешние российские, как я понимаю земли. Тогда, простите, 4,5 – где? И вот это история.

С. Бунтман― Казахстан и Украина.

С. Бунтман― Мы вернемся…

А. Венедиктов― Неосторожно.

С. Бунтман― …в наших передачах к этой теме. И давай сейчас скажем, вот товарищ Зиновьев мне кажется, не понимает.

А. Венедиктов― Товарищ Зиновьев не понимает. Он плохо кончит. Товарищи зиновьевы плохо кончают.

С. Бунтман― Не понимает, мне кажется. Он говорит, что если бы не Путин, мы бы остались и без Казахстана, и без Крыма. А сейчас остаемся без Казахстана, но с Крымом.

А. Венедиктов― И без штанов. Я понимаю.

С. Бунтман― Тогда бы и без штанов, и без Казахстана.

С. Бунтман― Здесь у нас пишут из Алма-Аты, например: «Вы сами все испортили…

А. Венедиктов― Мы, я?

С. Бунтман― Россия. «Нам стало не по пути. Сам глубоко русскоязычный, но шовинизмом мериться не желаю. Жена казашка и так далее».

А. Венедиктов― Ну смотрите, как зовут-то? Неважно, я просто хотел обратиться. Назовем вас Николаем. Условно. Николай, смотрите, ведь шовинизм может быть и русский, и казахский. И украинский, и татарский. Поэтому это всегда вопрос баланса. Если у вас в вашей стране существуют религиозные или языковые или национальные культурно-национальные меньшинства, уже давно цивилизованная Европа (буду говорить про Европу), пришла к мысли о том, что они должны иметь свое пространство для жизни. Пространство не географическое. Оно должно быть культурное, языковое, образовательное. И так далее. И есть целая конвенция, связанная с меньшинствами, которую мы подписали, ратифицировали. Прав меньшинств, в том числе на язык. И история бывает очень тяжелой, когда какое-то меньшинство, повторяю, попадает под правоохранительный удар, скажем, исходя только из своей этнической принадлежности или языковой. То есть человек не совершал преступление, но, принадлежа к какой-то религии или к такому-то народу или являясь носителем такого-то языка, становится жертвой преследования, угнетений. Дискриминации. То есть не потому, что он такой, а потому что у него мама с папой такие. Поэтому я к этому тоже отношусь достаточно осторожно. Имея в виду, что в Казахстане, я же понимаю, что Казахстан суверенное государство и может на своих деньгах, условно говоря, писать все, что угодно. Но то, что касается образования, вы знаете мою позицию, отличную от президента по поводу языков в Поволжье, например. И вообще в школах. Как с Татарстаном и не только. Это опасное решение, которое продолжает быть. Сейчас оно смягчено, я должен сказать. Но при этом там примирить очень тяжело. Должны ли дети, условно говоря, русские, из русскоязычных семей на территории Татарстана в полном объеме учить татарский язык. Если они обучаются и живут на территории Татарстана. Да, нет, может быть. Должны ли русские, которые живут в Казахстане или на Украине изучать в полном объеме и в большем объеме именно свой родной язык, нежели государственный. Это большой вопрос. И помню, Французская республика еще лет 20 назад имела большие проблемы с корсиканцами, с Нормандией.

С. Бунтман― Британией.

А. Венедиктов― Именно с языками. Совершенно справедливо. И как-то там, ну не как-то, известно как, они там договорились и такие националистические истории остались сейчас только…

С. Бунтман― Была принята защита, общенациональная защита региональных языков.

А. Венедиктов― То есть один из вариантов. Может быть, это плохо сработает, но в любом случае надо признать наличие проблемы. Вот как только вы признаете, что есть проблема, вы начинаете собирать круглый стол, что называется, и дискутировать, а не принимать командирские решения. Извините, не моя цитата.